Айзек Азимов - Прелюдия к Основанию [Прелюдия к Академии]

– Вы можете сказать, сколько в данный момент человек на поверхности?

– На глаз, конечно, нет. Перед нами результирующий сигнал.

– Вы сказали «на глаз». Значит, можно проанализировать сигнал на компьютере?

– Сомневаюсь. Воздействие слишком слабое, не исключено влияние случайных возмущений. Результаты будут недостоверны.

– Хорошо. Тогда прокрутите вперед. Пока сигнал от шагов не исчезнет. Вы же можете ускорить прокручивание записи вперед, если так можно сказать?

– Если я ускорю «прокручивание», как вы изволили выразиться, то мы увидим линию посередине и легкое свечение снизу и сверху. Единственное, что можно сделать – продвинуться на пятнадцать минут вперед и быстро проанализировать изображение, прежде чем перемещаться дальше.

– Хорошо! Делайте так.

Они оба напряженно уставились на экран. Бенестра заметил:

– Видите, видите – на экране ничего. Смотрите!

Снова была линия, но на ней были неровные зубцы – импульсы шума.

– Когда замерли шаги?

– Два часа назад. Может быть, чуть-чуть позже.

– А перед тем, как сигнал пропал, вам не показалось, что характер сигнала был более возбужденным, что ли?

Бенестра выглядел немного задетым.

– Не могу сказать. Не думаю, что более тонкий анализ приведет к подобному заключению!

Дорс сжала губы. После этого спросила:

– Вы снимаете показания с датчика – кажется, так вы сказали – который расположен рядом с метеорологическим выходом?

– Да. Именно там установлена аппаратура и именно там и находилась группа исследователей. – И, немного помедлив, недоверчиво поинтересовался: – Вы хотите, что бы я просмотрел записи других датчиков в окрестности?

– Нет. Остановимся на этом. Давайте прокрутим вперед на несколько пятнадцатиминутных интервалов. Один человек мог отстать от основной группы.

Бенестра покачал головой, проворчал что-то про себя, и экран снова ожил.

Дорс резко выкрикнула:

– Что это? – Она показывала на изображение.

– Я не знаю. Шум…

– Нет, это периодика! Может, это сигнал от шагов одного единственного человека?

– Но это может быть все что угодно, вы понимаете?

– Смотрите, это совпадает по частоте с человеческими шагами, не так ли? – Потом, немного погодя, попросила: – Еще немного вперед.

Он сделал, как она просила, и когда экран успокоился, Дорс сказала:

– Вам не кажется; что амплитуда возмущений стала больше?

– Возможно. Легко замерить.

– Нет необходимости. Вы же видите сами. Шаги приближаются к датчику. Еще немного вперед. Посмотрим, когда сигнал прекратится.

Через некоторое время Бенестра подвел итог:

– Сигнал от шагов замер около двадцати пяти минут назад. – И чуть позже осторожно поправился: – Шаги или что бы там ни было, прекратились двадцать пять минут назад.

– Это шаги! – в голосе Дорс прозвучала убежденность, способная сдвинуть горы. – Человек остался на поверхности. И пока я валяю здесь дурака, он умирает. Не надо! Ничего не говорите. Вызовите метеослужбу и свяжите меня с Дженаром Легганом. Жизнь или смерть. Скажите ему именно так!

У сейсмолога подрагивали губы, но он уже не мог ничего противопоставить этой женщине. В течение трех минут перед ними предстала голография Леггана. Его оторвали от обеденного стола. Он держал в руках салфетку, а его нижняя губа подозрительно лоснилась. Вытянутое лицо выражало испуг.

– Жизнь или смерть? Что это значит? Кто вы? – Потом он заметил Дорс, которая подошла поближе к Бенестре и ее изображение попало на экран. – Это снова Вы?! Ну, знаете… это просто изматывает!

Дорс с ледяной решимостью проговорила:

– Нет, вы ошибаетесь! Я проконсультировалась с Роженом Бенестра, являющимся руководителем Сейсмологической Службы Университета. После того, как вы и ваша экспедиция покинули Внешнюю Окраину, сейсмограмма отчетливо уловила шаги на поверхности. Это мой студент – Хари Селдон, отправившийся под вашим руководством. Сейчас он погибает! Поэтому вы прямо сейчас доставите меня туда, со всем необходимым оборудованием. И если вы не сделаете этого немедленно – я буду вынуждена заявить о вашем поведении в службе Университета – самому Президенту, если потребуется! Так или иначе, я доберусь туда и если что-нибудь случится с Хари из-за вашего промедления, вы будете обвинены в халатности, некомпетентности – и я это сделаю – вы потеряете свое положение в академических кругах, и будете выкинуты из Университета! Если его уже нет в живых – ваш поступок расценят как непредумышленное убийство. А после моего предупреждения. Словом – я вам не завидую!

Дженар взбесился. Он обратился к Бенестре:

– Вы что зафиксировали…

Дорс прервала его:

– То, что он зафиксировал – я изложила вам. И я не позволю вам ставить в глупое положение этого человека! Вы идете? Теперь?

– Вы что, милая! Не допускаете даже мысли, что можете ошибаться?! – Его тонкие губы дрожали. – Вы знаете, что я сделаю с вами, если эта тревога окажется ложной? Вы и дня не продержитесь в Университете!

– Убийца ничего не сможет сделать! – отрезала Дорс – Я готова принять обвинение в умышленном вредительстве. Готовы ли вы принять обвинение в умышленном убийстве?

Дженар вспыхнул от такого подозрения и процедил сквозь зубы:

– Я иду! Но не ждите от меня благодарности, если окажется, что ваш студент вот уже более трех часов благополучно проводит время под куполом.

Глава 27

Все трое шли к элеватору, храня враждебное молчание. Леггану удалось немного перекусить, но он оставил жену в гостиной без каких-либо вразумительных объяснений. Бенестре не удалось проглотить ни кусочка, возможно, он огорчил своим внезапным исчезновением компанию женщин, собравшихся за обеденным столом.

Кстати, вразумительных объяснений он тоже не дал. Дорс Венабили также не успела пообедать, и из всех троих выглядела самой несчастной и озабоченной. Она несла термопокрывало и два фотонных прожектора. Когда они достигли выхода на Внешнюю Окраину, Легган напрягся, ввел свой идентификационный номер и дверь открылась.

Их обдало потоком холодного воздуха и Бенестра поежился. Все они были одеты весьма легко. Вероятно, мужчина не намеревался задерживаться на открытом воздухе. С тревогой в голосе Дорс произнесла:

– Идет снег…

Легган откликнулся:

– Мокрый. Температура около точки замерзания. Это несмертельно.

– Все зависит от того, как долго находишься при такой температуре, верно? – спросила Дорс – И если промокнуть от тающего снега, вряд ли это поможет выжить…

Легган проворчал:

– Ну, и где же этот ваш…

Метеоролог вглядывался в черноту, казавшуюся еще более непроглядной из-за ярко освещенного входа за их спинами.